Война внизу. Литий, медь и глобальная битва за энергию для нашей жизни - Ernest Scheyder

66 000 тонн карбоната лития в год. Однако экологи зациклились не на этой цифре. Скорее, они обратили внимание на то, что проект площадью 5 694 акра потребует ежегодного ввоза на территорию предприятия 308 666 тонн расплавленной серы. Почти 300 миллионов тонн хвостов будут храниться неподалеку в горе высотой 350 футов. В конечном итоге компании потребуется 5 200 акр-футов воды в год, хотя на тот момент у нее были права только на 15,5 акр-футов. Огромное количество серы, которую Lithium Americas планировала импортировать в северную Неваду, будет использоваться для выщелачивания металла из осадочных глинистых пород - новый подход, который еще не работал в коммерческих масштабах.

Как вы понимаете, время принятия решения Трампом и детали плана вызвали немедленное возмущение, несмотря на то, что Lithium Americas и ее предшественники начали процесс рассмотрения разрешений за несколько лет до этого. В политике, как и в жизни, оптика имеет значение. Казалось бы, Трамп не оказал компании никакой услуги, одобрив строительство рудника именно тогда, когда он это сделал.

Эдвард Бартелл, владелец ранчо, выращивающий скот в этом районе, осудил это решение. Его и других владельцев ранчо беспокоит, прежде всего, уровень воды в регионе , тем более что проект Thacker Pass потребует более 2600 акр-фут воды на начальном этапе, а затем возрастет до 5200 акр-фут. Это не только нанесет серьезный ущерб способности владельцев ранчо поливать свой скот, беспокоится он, но и повредит местным видам в этом районе, включая форель, находящуюся под угрозой исчезновения. Ранчеры и их адвокаты в судебном иске, поданном менее чем через месяц после утверждения Трампом проекта, подвергли нападкам обзор государственных регулирующих органов по предлагаемой шахте, назвав его "односторонним, глубоко ошибочным и неполным анализом и характеристикой предлагаемого проекта и его вероятного неблагоприятного воздействия на окружающую среду". Бартелл и его соистцы заявили федеральному суду, что часть штата Невада, где Lithium Americas хочет разместить свой рудник, представляет собой "живописную местность с богатым геологическим и экологическим разнообразием, средой обитания диких животных и возможностями для отдыха". По их мнению, это превратит местность в бесплодную пустыню. Решение Трампа должно быть отменено, убеждал Бартелл.

Пока разворачивалась эта судебная драма, на месте шахты проходил небольшой митинг, напоминавший о Северной Дакоте. За пять лет до этого я подробно освещал сагу о нефтепроводе Dakota Access Pipeline для агентства Reuters. В Северной Дакоте акция протеста против нефтепровода началась с горстки людей у костра и за год переросла в более чем пятитысячную палаточную стоянку на замерзшем севере. По мере того как распространялось возмущение по поводу решения Трампа о строительстве перевала Тэккер, я задумался, не может ли такая же картина сложиться в северной Неваде. Тем не менее, до сих пор на перевале Тэккер Пасс была лишь небольшая группа, протестующая против предлагаемой шахты. Я решил наблюдать и ждать.

Но затем протестующие появились на первой полосе The New York Times, что мгновенно придало их делу легитимность и глобальное признание. Макс Уилберт, уроженец Сиэтла, проводник по дикой природе и, по собственному признанию, общественный организатор, говорил о своей борьбе против перевала Тэккер в почти религиозных терминах и назвал ее ярким примером напряженности, с которой сталкиваются США и весь мир в условиях перехода к "зеленой" энергетике. Билл Маккиббен, известный защитник окружающей среды, в своей статье в журнале The New Yorker назвал эту борьбу "захватывающим спором". "Взрывать горы - это не экологично, сколько бы маркетинга на это ни навешивали", - сказал Уилберт. Уилберт не был первым, кто против шахты, и не будет последним. Борьба в южной Неваде между ioneer и гречихой Тиема, столкновение в Аризоне между апачами Сан-Карлос и Rio Tinto, стычка в Миннесоте из-за планов компании Antofagasta проложить под национальным водным путем - все это указывало на более широкое напряжение. Но каждая из этих причин кипела годами. Вновь обретенное внимание СМИ воодушевило Уилберта.

В конце июля 2020 года главный судья Миранда Ду из федерального суда в Рино, штат Невада, отклонила часть просьбы Бартелла и его коллег-ранчеров. Судья постановила, что Lithium Americas может начать раскопки на участке, пока она рассматривает более широкий вопрос о том, не совершил ли Трамп ошибку, одобрив строительство рудника. В постановлении было заявлено, что земляные работы не сильно повлияют на участок, пока Ду рассматривает более широкий вопрос. Через несколько дней дело разрослось, когда Ду постановила, что группа Уилберта и коренные племена в этом районе могут присоединиться к иску и добавить свои опасения, что шахта не только нанесет вред экологии региона, но и уничтожит историческое место, где коренные американцы были истреблены в девятнадцатом веке. По словам Ду, на все это потребуется время, что является плохим знаком для Lithium Americas.

"Зеленый переход - это только деньги. Нет никаких разговоров об окружающей среде, об исчезающих видах или о том, какой вред все это нанесет экосистеме", - говорит Гэри Маккинни, член племени "Люди Красной горы". "Если такая шахта будет построена, это дополнит всю историю о том, что эти шахты в Неваде не заботятся о коренных народах и их святынях".

По мере того как дело продвигалось по судебным инстанциям, росла и известность лагеря. По оценкам организаторов, на пике численность лагеря составляла двести человек, большинство из которых приезжали на выходные и уезжали на рабочую неделю. Лагерь возглавили Уилберт и Уилл Фальк, адвокат, ранее работавший общественным защитником в Кеноше, штат Висконсин. Они оба узнали о предполагаемой шахте в конце лета 2020 года. Уилберт и Фальк были членами экологической группы под названием Deep Green Resistance, которая, как я узнала, заставила Гринпис показаться очень жесткой и корпоративной. Действительно, Deep Green Resistance публично называла себя "радикальной", от чего ее члены не стеснялись.

Хотя Гринпис ведет агрессивную борьбу с компаниями, добывающими ископаемое топливо, с помощью трюков, включая закрытие водных путей, аэропортов, банков и автомагистралей, он все еще видит себя прочно обосновавшимся в двадцать первом веке. Глубокое зеленое сопротивление, напротив, исповедует глубоко укоренившуюся веру в то, что мир находится в максимальной опасности из-за изменения климата, и вместо того, чтобы прекратить потребление ископаемого топлива, единственный способ предотвратить гибель Земли - это разрушить промышленные основы современного общества и вернуться к аграрному образу жизни.

На практике это означает, что Уилберт и Deep Green Resistance выступают за отказ от всех транспортных средств, технологий и методов ведения сельского хозяйства, которые, по их мнению, способствуют извержению углерода в атмосферу планеты и тем самым способствуют изменению климата. Уилберт стал одним